Я дома, что уже само по себе является радостью. Точнее, дома я уже с сорока минут десятого, но пока со всеми созвонилась/списалась время убежало вперёд. Не знаю, что сказать про этот день. Мысли не складываются в красивый или хотя бы структурированный текст, так что придётся выкидывать из себя обрывки предложений или абзацев.

Когда на кухню залетела О. с красными пылающими щеками (а понять, что она нервничает, всегда можно по этим красным щекам) и сказала, что на Техноложке был взрыв, я настолько не готова была принять эту информацию, что как баран уставилась на неё с тупыми вопросами на какой Техноложке и какой взрыв. Потом, когда с улицы беспрерывно стали слышны сирены, вопрос отпал.

Дальше добавились звуки лопастей вертолёта, слухи, сплетни, звонки и сообщения от тех, кто меня потерял... Вообще, в этом плане всё получилось, наверное, странно - писали даже те люди, с которыми ты не общался по тем или иным причинам уже несколько лет, вспоминали давно забытые приятели или знакомые ...а вот те, кто считались чуть ли не в статусе друга, не написали. Ну и Бог с ними. Как точно выразилась Даша, это было отличной лакмусовой бумажкой.

Всё оставшееся на работе время мы прожили в телефонах, тревожных взглядах, звонках тем, кто не нашёлся сразу, и жалких попытках снова начать работать. Я сидела и думала бесполезные мысли о том, почему мир так устроен. Почему человек может выйти из дома ради каких-то своих дел, сесть в общественный транспорт, даже не думая о возможной угрозе, и уже никогда не выйти из вагона обратно. Войти именно в этот вагон или зайти в соседний. Кто просчитывает эти страшные вероятности? Почему именно эти люди? ...Это всё очень страшно. А ещё страшнее, что это делают люди, делают ради своих грязных целей и им наплевать, сколько будет для этого жертв, и они окажутся безнаказанными.

Ближе к вечеру встал вопрос, как мы все будем добираться до дома. Не скажу, что это получилось легко, но оказалось и не так нерешаемо. А водитель маршрутки отчасти даже поднял настроение. Он так отчаянно и с акцентом требовал у всех, кто давал ему деньги, забрать их обратно, потому что сегодня "проезд бэсплатно", что это не могло не тронуть и не позабавить. И в маршрутке все были настолько предельно вежливы и тактичны, что я услышала, кажется, невероятную концентрацию слов "спасибо", "будьте любезны" и "пожалуйста" в одном месте на протяжении одного получаса.

Так или иначе я дома, а этот страшный день подошёл к концу. Даже боюсь подумать, что сейчас переживают близкие тех, кто был в эпицентре событий, или те участники, что остались в сознании. Даже почти не стыдно от того, сколько раз я повторила в этом посте слово "страшно". Но оно на самом деле так и есть.
Страшно даже ложиться спать. Бесполезные мысли вообще не отпускают.